ЛСД и рок-н-ролл. Странствуя по фантастическим мирам Печать
Рейтинг пользователей: / 0
ХудшийЛучший 
Автор: DarkMan   
18.05.2009 11:41
ЛСД. Возбуждение. Драйв. Зримые звуки. Слышимые цвета. Ошеломляющие концептуальные альбомы. Аннотации, которые невозможно прочесть. Снова ЛСД. И воистину великая музыка. Classic Rock включается, настраивается и увозит вас в волшебное путешествие по сказочной стране грез, в мир acid-рока.



"Когда блюз столкнулся с психоделикой, родился настоящий рок-н-ролл". А уж Кену Кизи-то можно верить. Автор "Полета Над Гнездом Кукушки" и водитель знаменитого Волшебного автобуса, именно он восседал на диспетчерской вышке, когда в середине 60-х на Западном Побережье Америки родился acid-rock - рок-музыка, созданная под непосредственным влиянием ЛСД - плод набиравшего обороты движения хиппи.



Будучи сочетанием искаженных звуков импровизаций, acid-рок отражал наркотические ощущения своих слушателей, открывая совершенно новые музыкальные перспективы. Он изменил направление рок-музыки в не меньшей степени, чем электрогитара или даже блюз.



Но для начала пара слов о первопричине. Диэтиламид лизергиновой кислоты был открыт в 1938 году швейцарским химиком Альбертом Хофманном в процессе работы над новым сердечным стимулятором. Пять лет спустя по чистой случайности небольшое количество ЛСД попало ему на кончики пальцев и сквозь кожу проникло в организм. Почувствовав головокружение, он прилег и, прикрыв глаза, наблюдал "непрерывный поток фантастических картин и удивительных образов с интенсивной, калейдоскопической игрой цветов". Решив, что причиной подобных эффектов должен быть ЛСД, он поставил на себе эксперимент, растворив в воде ничтожное, по его мнению, количество кислоты и выпив этот раствор. И сразу же отправился в первый в истории "бэд-трип" (состояние, характеризующееся неконтролируемым страхом, паникой, а иногда и желанием совершить самоубийство - прим перев.).



Когда Хофманн опубликовал результаты своего исследования, ими заинтересовалось ЦРУ. Сотрудники ЦРУ были заняты поисками "настоящего наркотика". Поскольку попытки использовать алкоголь, кофеин, барбитураты, марихуану и мескалин успехом не увенчались, в ЦРУ решили подробнее исследовать феномен ЛСД. Они начали опробовать кислоту на своих агентах - без их ведома, а позднее и на ни о чем не подозревавших военных. Известно, что в результате этих неправомочных экспериментов погиб по меньшей мере один человек - он выпал из окна десятого этажа, хотя и в этом случае потребовалось 20 лет, чтобы история выплыла наружу.



Однако за пределами параноидального аппарата госбезопасности Соединенных Штатов к ЛСД отнеслись более благосклонно, особенно люди творческие. Среди тех, кто опробовал его в 50-х, был актеры Джек Николсон и Джеймс Коберн и дирижер Андре Превин (ЛСД запретили только в 1965-м). Вскоре новый наркотик покорил и джазовое сообщество, привычное к использованию стимуляторов сознания.



В 1960-м году доктор психологии из Гарварда Тимоти Лири начал ставить эксперименты с галлюциногенными веществами. Вскоре его исследование переросло в религию "включайся, настраивайся и улетай" ("turn on, tune in, drop out"). Излишне говорить, что ЦРУ все это отнюдь не позабавило, и они стали непрестанно надоедать Лири.



Но было уже поздно. Об ЛСД узнало поколение битников - писателей и поэтов. Особенно им заинтересовались Аллен Гинсберг и Нил Кэсседи, а также студент колледжа Кен Кизи, который принимал участие в одном из "экспериментов" Лири в госпитале для ветеранов в Менло-Парке, а затем стал работать ночным санитаром в психиатрическом отделении этого госпиталя, где имел неограниченный доступ к всевозможным препаратам. После чего он сел и написал "Полет Над Гнездом Кукушки".



На доходы, полученные от этой книги, в 1964-м году, неподалеку от Сан-Франциско, Кизи основал коммуну "Веселые Проказники" (Merry Pranksters) и отправился вместе с ними разлагать американскую молодежь. Они колесили по стране в разноцветном автобусе, разрисованном психоделическими загогулинами, рядились в странные одежды и распевали песни Beatles, Рахсаана Роланда Кирка и Боба Дилана, предлагали всем и каждому "Kool-Aid" - апельсиновый сок, приправленный водкой, - а потом устраивали вечеринки под названием "Кислотный Тест".



Но наибольшим успехом Проказники пользовались именно в Сан-Франциско. Тамошняя богемная субкультура - писатели, поэты, актеры, исполнители джаза, блюза, фолка и кантри - создавала очень подходящую атмосферу. Среди тех, кто примкнул к Проказникам, был и молодой адепт стиля bluegrass Джерри Гарсиа.



Первой acid-рок-группой стали Charlatans (нет, это не малоизвестная команда Тима Берджесса). Они играли блюз на нарочно расстроенных гитарах и одевались в наряды денди, купленные в дешевых магазинах. Летом 1965-го они приняли кислоту, перед тем как идти на прослушивание в "Wild West Saloon" (Виржиния-Сити, штат Невада), где собирались стать резидентами. В результате приятелям музыкантов пришлось подраться с местными парнями.



Что касается музыки, на словах у The Charlatans все обстояло лучше, чем на деле. Ничего из того, что они записывали, не было издано до 1969-го года, а к тому времени они уже распались. Их ранний материал вышел лишь десять лет спустя и звучал уже устарело. Как бы то ни было, Charlatans были катализатором внезапной волны новых команд из Сан-Франциско. Может быть, потому что другим музыкантам казалось, что у них получится лучше.



Джерри Гарсиа тоже решил, что рамки стиля bluegrass для него узки. Он собрал ритм-энд-блюзовую кавер-группу The Warlocks, куда вошли барабанщик Билл Круцманн, выпускник музучилища Фил Леш на басу, Боб Уэйр на гитаре и Роберт "Пигпен" Маккернан на клавишных и губной гармошке.



Поначалу они играли по местным барам, затем стали постоянными участниками "Кислотных Тестов" Веселых Проказников и сменили название на The Grateful Dead. Финансировал группу химик Оусли Стэнли, легендарный производитель лучшей (по мнению потребителей) кислоты. Своей продукции он давал такие названия, как "Белая Молния" (White Lightning) и "Багровый Туман" (Purple Haze). Кроме того, он придумал для Dead специальную аудиосистему.



В отличие от The Charlatans, у Dead слова не расходились с делом. Они жили в коммуне на Эшбери Стрит, давали бесплатные концерты и вообще были тем центром, вокруг которого вращалась сцена Сан-Франциско. Отойдя от своих корней - фолка, кантри и блюза - Dead популяризовали спэйс-рок, музыку, которая выливалась в затяжные джемы. Они разработали свою систему общения на сцене, которая была эффективна независимо от того, насколько далеко они стояли друг от друга. И это наделяло их почти мистической аурой.



Однако на то, чтобы передать эту ауру в записи, потребовалось какое-то время. Их первый одноименный альбом, выпущенный в 1967-м году, был трудным ребенком - отчасти из-за того, что непросто было подогнать их свободный стиль под короткие, энергичные песни, коих требовал от Dead их лейбл Warner Brothers, а отчасти потому, что их благодетель хотел, чтобы они опробовали каждую партию производимой им кислоты.



Создавая свой второй альбом "Anthem Of The Sun", они попробовали работать с "живыми" пленками и создать в студии соответствующую атмосферу. Но все равно результат получился несколько плотным и непривлекательным. К работе над пластинкой "Aoxomoxoa" они привлекли текстовика Роберта Хантера, и это помогло их песням обрести фокусировку, хотя в музыкальном плане они все еще были заняты поиском индивидуальности.



И в конце концов они ее обрели, выпустив в 1969-м двойник "Live Dead". Там у них было достаточно места, чтобы развернуться. Их песни вводили в транс и уносили в параллельную музыкальную вселенную, которая не подчинялась обычным законам навигации. Необычайная 23-минутная "Dark Star" вобрала в себя всю сущность Dead -страсть к музыкальным путешествиям в неизвестное, со всеми их опасностями, и слепая вера в то, что в конце концов им удастся собрать из осколков песню (да и самих себя). "Live Dead" - это мерило, по которому судят все остальные альбомы Grateful Dead, коих насчитывается едва ли не сотня -и это не учитывая бутлеги.



Если The Grateful Dead были самозваными кислотными посланцами, то Jefferson Airplane разнесли это послание по всей стране. Основанные фолк-музыкантами Марти Бэйлином и Полом Кантнером примерно в то же время, что и Dead, Airplane имели гораздо более четкое представление о своей музыкальной направленности - поэтическом роке. Они ввели в состав вокалистку Сайни Андерсон, блюзового гитариста Йорму Кауконена, его друга Джека Кэседи на 6асу и ударника Скипа Спенса, который на самом деле был гитаристом, но, очевидно, "выглядел как барабанщик".



Группа подписалась на RCA, получив авансом 25000 долларов что в пять раз превышало тогдашние расценки) и в конце 1965-го записала свой первый альбом, "Jefferson Airplane Takes Off". Но, услышав песню "Running Round The World", в особенности ее строчку "The nights I've spent with you have reen fantastic trips (Ночи, проверенные с тобой, были фантастическими путешествиями)", лейбл испугался. Прессовка пластинок была приостановлена, трек из альбома изъяли, релиз отложили потом, а группу уволили.



К тому времени, как вышел альбом, Скипа Спенса выгнали за прогулы репетиций, а Сайни Андерсон уже не могла совмещать мужа и группу. Но, тем не менее, Спенсер Драйден был подходящим барабанщиком, а Грэйс Слик - отважной вокалисткой, которая, так сказать, брала нахальством там, где ей недоставало изящества. Кроме того, она принесла с собой пару песен из своей предыдущей команды The Great Society - "Somebody To Love" (написанную ее деверем под воздействием кислоты, когда его бросила любимая девушка) и "White Rabbit", выражавшую сомнения по поводу того, что же на самом деле происходило с Алисой в Стране Чудес.



Летом 1967 года обе этих песни попали в американскую Тор Теn и стали хитами альбома Airplane "Surrealistic Pillow". Альбом этот был кратким описанием эпохи галлюцинаций и политики левого крыла. В него вошли самые мелодичные песни Airplane - "Today", "My Best Friend", "How Do You Feel", равно как и самые жесткие - "3/5ths Of A Mile In 10 Seconds" и "Plastic Fantastic Lover".



Став гласом андеграунда Сан-Франциско, Jefferson Airplane незамедлительно это отпраздновали, записав нарочито соответствующий собственным прихотям "After Bathing At Baxters". "Среди тринадцати прочих составляющих - чистый ЛСД", - так описал пластинку Пол Кантнер, единственный из всех, кто еще был в состоянии писать более-менее приличные песни. Остальные музыканты перестали обращать внимание на смысл, делая акцент на звуковые эффекты, растроенные гитары, затяжные джемы и бессвязные тексты. Грэйс Слик была надменной, но бесполезной, а Марти Бэйлин, чей до боли красивый тенор был столь эффектным элементом саунда Jefferson Airplane, превратился в человека-невидимку.



"Crown Of Creation" (1968) не во всем походил на предыдущий альбом. В нем было все так же много эффектов и "овердабов", но джемы сменились неплохими мелодиями, среди которых были и остроумная, кислотная песня Слик "Lather", и известная "Triad" Дэвида Кросби. "Volunteers" '69 получился более политизированным (взять хотя бы "We Can Be Together" или заглавный трек), поскольку Пол Кантнер играл в команде все более доминирующую роль. Бэйлин, меж тем, понемногу утрачивал ко всему этому интерес. В "Hey Frederick" Слик еще удается выглядеть сумасбродной, но пламень в Jefferson Airplane уже угас, и Йорма Кауконен с Джеком Кэседи все сильнее увлекались своим сторонним блюзовым проектом Hot Tuna.



Dead и Airplane были сливками сан-францисской сцены, опутанной множеством взаимосвязей. Группа Quicksilver Messenger Service была создана приятелем Пола Кантнера Дэвидом Фрейбергом и гитаристом Скипом Спенсом, пока он не перешел в Airplane барабанщиком (помните?). В их оригинальный состав входил также автор и исполнитель Дино Валенти, который написал хипповский гимн "Get Together", сделал каверы на песни из первого альбома Jefferson Airplane, а впоследствии написал и попавший в Тор 10 хит для The Youngbloods.



Когда Валенти посадили за хранение марихуаны, оставшиеся музыканты принялись разучивать бесконечные джемы Бо Диддли, укрывшись в лачуге в городке Милл Вэлли, который даже в те времена считался пристанищем всех пороков. Они обрели репутацию одной из лучших концертных команд Сан-Франциско. Их привлекательность базировалась на контрастных стилях и великолепной дуэли гитаристов Джона Чиполлины и Гари Данкэна. Их дебютный альбом "Quicksilver Messenger Service" прошел незамеченным, но "Happy Trails" 1969-го года стал квинтэссенцией acid-рока. Большую часть альбома занимала 25-минутная версия "Who Do You Love" Бо Диддли, в сравнении с которой семиминутный кавер на его же "Моnа" был краткосрочной передышкой.



После ухода Данкэна группа утратила свое очарование, и "Shady Grove" '70 разочаровал слушателей, непривыкших к неторопливому стилю его преемника, английского клавишника Ники Хопкинса. И хотя через год Данкэн вернулся, возродить былую магию уже не удалось.



А нескончаемые приключения гитариста и ударника Скипа Спенса после Quicksilver Messenger Service и Jefferson Airplane привели его в Moby Grape. Став пристанищем множества талантов, Moby Grape получили от различных рекорд-лейблов 13 предложений и в конце концов остановились на Columbia. Их одноименный дебют 1967-го года являл собой отличное сочетание хард-рока и спокойных, неторопливых песен. Иными словами, психоделия была под контролем.



Однако, на этом, к сожалению, все и заканчивалось. Записывающая компания разрекламировала Moby Grape, выпустив одновременно целых пять синглов из альбома. Все они потерпели фиаско. На той же неделе трое участников группы были арестованы за употребление наркотиков. А потом кто-то заметил, что на обложке альбома присутствовал поднятый палец, в коем усмотрели угрозу американской конституции, и запись с прилавков изъяли.



Columbia решили, что будет лучше, если Moby Grape запишут свой второй альбом в Нью-Йорке, где лейбл сможет получше за ними присматривать. Но это не помешало Скипу Спенсу, будучи под кислотой, в бешенстве носиться с пожарным топором в руках. За этот проступок его упрятали в лечебницу для душевнобольных. Когда еще один из участников подался в моряки, Moby Grape следовало бы понять, что игра окончена, но они продолжали бороться еще целых десять лет.



Выйдя из лечебницы, Спенс еще раз попытал счастья и за пару недель записал сольный альбом под названием "Oar". И пел, и играл на нем он один. Эта пластинка может показаться галлюциногенной или шизофреничной, она определенно была записана "на грани".



Единственной претенденткой на трон, оккупированный Грэйс Слик, стала Дженис Джоплин, приехавшая в Сан-Франциско из Техаса в 1963-м году. Там она стала выступать по барам, изредка ей подыгрывал будущий гитарист Airplane Йорма Кауконен. Но когда торговля "спидом" (наркотиком из группы амфетаминов), коей параллельно занималась Дженис, зашла слишком далеко, ей пришлось на какое-то время уехать домой. Вернувшись во Фриско летом 1966-го, она стала выступать вместе с блюзовой командой Big Brother And The Holding Company - еженедельными резидентами знаменитых джем-сессий в "Family Dog".



На их первом одноименном дебюте Дженис не особенно заметна, главным образом потому, что к тому времени она была в группе всего несколько недель, хотя "Down On Me" - вещь значительная. Ее альбом "Cheap Thrills", выпущенный в 1968-м году, через год после ее гипнотического выступления на фестивале в Монтерее, - это чистой воды acid-рок. В "Ball And Chain", "Summertime" и "Piece Of My Heart" ее отчаянный, взволнованный голос ошеломлял бледнолицых слушателей так же, как и десять лет назад - голос Элвиса, только на этот раз это был женский голос. И за нее быстренько ухватился менеджер Дилана Альберт Гроссман. Он увел ее из Big Brother и довольно неуклюже попытался превратить ее в "звезду".



Country Joe And The Fish были еще одной командой фолкеров, чей первый альбом произвел большое впечатление. Выпущенный в 1967-м году "Electric Music For The Mind And Body" сочетал acid-саунд головокружительных гитар и клавишных с политикой, юмором и фри-лавом. К сожалению, во втором альбоме "I Feel Like I'm Fixin' To Die" Джо утратил свое чувство юмора, заменив его тяжеловесной космической ерундой. Но в одноименной песне выражался протест против войны во Вьетнаме, который помог всколыхнуть поколение Вудстока.



Что касается радио-формата, наиболее приемлемым acid-рокером был Стив Миллер, космический ковбой, который прибыл в Сан-Франциско в 1966-м, посетив перед этим Даллас, Висконсин, Копенгаген (тот самый, датский Копенгаген) и Чикаго. Его дебютный альбом "Children Of The Future" (записанный в Лондоне) тогда был самой мелодичной психоделией, колеблющейся от интеллектуальной попсы "Baby's Calling Me Home" до кислотно-блюзовой "Steppin' Stone".



Тем самым он подготовил почву для гениального "Sailor", который включал в себя и тягостную "Song For Our Ancestors" (саунд-эффектам которой позавидовали бы и Pink Floyd), и блестящие медленные баллады вроде "Dear Mary" и "Quicksilver Girl", и свингующую "Gangster Of Love", и рад-роковую "Living In The USA".



Поклонникам психоделического металла советую послушать Blue Cheer, еще одну команду, опекаемую Оусли Стэнли. В 1968-м они ворвались на сцену с тяжелым кавером на "Summertime Blues" Эдди Кокрэна и альбомом "Vincebus Eruptum" - шумным и экстремальным. Однако они не смогли воспользоваться плодами своего успеха, поскольку стремительные изменения в составе нанесли им серьезный ущерб. Кроме того, им недоставало исполнительской удали - а, может быть, идола с гитарой - чтобы их музыка перешла на следующий уровень.



Ну, и раз уж мы затронули эту тему, послушайте также дебютный альбом А Beautiful Day, который они выпустили в 1968-м году - не только ради яростней скрипки Дэвида Ла Фламма, запоминаюшихся гармоний песни "White Bird" и наркотической "Bulgaria", но и ради небольшого безумного инструментала "Bombay Calling", который Deep Purple передрали от начала и до конца для своего "Child In Time".



Среди прочих, кого стоит послушать, - Sopwith Camel, чья веселая "Hello Hello" стала первым национальным хитом, рожденным в Сан-Франциско, и чей одноименный дебют мог похвастать очаровательной "Frantic Desolation"; Mad River, чей дебютный альбом нес в себе многообещающие намеки на Quicksilver Messenger Service и Country Joe; и Sons Of Champlin, в творчестве которых сильно ощущалось влияние соула и которые ввели в состав духовые, позднее вылившиеся в Tower Of Power.



Ну, и потом, есть ведь "The Trip" от Electric Flag - саундтрек к фильму Питера Фонды о кислотном трипе, каким он виделся коммерческому директору одного из телеканалов. Electric Flag были лихой командой, которую создал легендарный гитарист Майк Блумфилд, после того как он ушел из Paul Butterfield Blues Band. Electric Flag не сыграли еще ни одного концерта, как их уже попросили написать музыку к "The Trip". Автором сценария был Джек Николсон, а главные роли сыграли Деннис Хоппер и Сьюзан Страсберг. Саундтрек к фильму напоминал саунд супергруппы, разучивающей свой первый альбом, - раскованный, плавный джаз-рок, который отлично передавал настроение, не будучи при этом особенно кислотным. К тому времени как в 1968-м вышел их первый "настоящий" альбом, "A Long Time Coming", Блумфилд ушел из группы. Что ж, для супергрупп такое поведение типично.



Acid-рок дошел и до Филлмора, негритянского района Фриско. Sly And The Family Stone исполняли соул, а Сантана - латино-американскую музыку. Но, хотя кислота и играла, несомненно, значительную роль при создании таких грандиозных альбомов, как "Stand" Слая и "Abraxas" Сантаны, не менее значимыми были и кокаин, героин и шприцы. Наслаждайся музыкой, но будь осторожен с группами - таким принципом руководствовался Сантана.



Расположенный на четыреста миль южнее Сан-Франциско, Лос-Анджелес, в отличие от него, никогда не делал из кислоты религии. Здесь влияние ЛСД на музыку оказалось фрагментарным, таким же, как и сам Тинселтаун. Но именно в Лос-Анджелесе состоялась встреча, последствия которой были не менее драматичны, чем все то, что творилось в Сан-Франциско.



В один из августовских вечеров 1965-го года заезжие Beatles пригласили местных Byrds к себе в гости, в дом, который они снимали в Бенедикт-Каньоне, на кислотную вечеринку, назначенную на следующий день. Взаимное восхищение и приятельские отношения между двумя группами возникли в начале 1965-го, когда The Byrds гастролировали по Британии. Среди гостей был и актер Питер Фонда, который только что перенес смертельно опасную операцию и, находясь под впечатлением, все время повторял: "Я-то знаю, каково это - умереть", пока напуганный Джон Леннон не попросил его заткнуться.



После этой вечеринки Джон Леннон написал песню "She Said She Said" (включив в нее фразу Фонды), a The Byrds - "Eight Miles High" (о своем визите в Великобританию, но сознательно с двойным подтекстом). Обе этих песни заставили попсовый мир повернуться вокруг своей оси.



В состав The Byrds входили Роджер Макгуинн, Дэвид Кросби, Джин Кларк, Крис Хиллмэн и Майкл Кларк. Познакомились они в лос-анджелесском клубе "Troubadour". Свои характерные гармонии и стиль джингл-джангл они совершенствовали в студии -и в трипах. Хиллман вспоминает, что, когда записывался "The Bells Of Rhymney", все они сидели на кислоте.



После того как Боб Дилан лично одобрил кавер The Byrds на его песню "Mr Tambourine Man" (и кавер этот мгновенно занял первую строчку хитпарадов), они расправили крылья и стали вставлять свои фирменные фишки как в собственные песни, так и в традиционный фолк, и во всякую песню Дилана, которая возбуждала их воображение.



Они были капризными, агрессивными ребятами и нередко "цапались" прямо на сцене и уж тем более вне ее. Но еще до того, как диктаторские замашки Макгуинна разбудили в Кросби его царственное эго и побудили его присоединиться к Messrs Stills и Nash, Byrds успели выпустить интересный, местами пронзительный альбом "Fifth Dimension" (1966) (куда входили песни "Eight Miles High", "Mr Spaceman", "Hey Joe" и "5D" - этакий трип Эйнштейна) и грандиозный "Younger Than Yesterday" (1967). Для этого альбома Кросби написал изящную "Renaissance Fair", запоминающуюся "Everybody's Been Burned" и сбивающую с толку "Mind Gardens"; Макгуинн - сардоническую "So You Want To Be A Rock And Roll Star" и наркотическую "CTA-102"; Хиллман украсил альбом песней "Thoughts And Words" - почтовой открыткой из кислотного путешествия. К тому времени как он пришел в себя и вернулся, Макгуинн уже взял курс на кантри-рок, и для The Byrds началась новая глава их блистательной карьеры.



Меж тем, на Сансет Стрип местные группы продолжили начинание The Byrds. Наиболее яркой из них была команда Love, куда входили представители разных рас. Главную роль там играл сообразительный чернокожий хиппи Артур Ли, который привнес в их психоделический ритм-энд-блюз и фолк-рок мрачноватый оттенок. В 1966-м они выпустили одноименный дебютный альбом, который звучал так, как будто они слушали "Fifth Dimension", приняв ЛСД. Вообще-то гитарист Брайан Маклин до этого был гастрольным администратором Byrds. Love исполняли их версию "Hey Joe", кроме того, сделали яркий кавер на "My Little Red Book" и Бахараха и Давида и усовершенствовали свой собственный стиль в слегка нервирующей "Softly To Me".



Позднее тем же летом Love оказались в центре внимания всего города, когда их расплывчатая, маниакально-возбужденная и малопонятная "Seven And Seven Is" стала хитом и попала в Тор 40. Гениальный альбом "Da Capo", выпущенный в начале 1967-го, стал шедевром готической психоделии. Великолепная музыка контрастировала с параноидальными текстами, и это придавало песням вроде "Stephanie Knows Who" и "She Comes In Colours" (потом ее передрали Stones, переименовав в "She's A Rainbow") примечательный, но тревожный оттенок. Примечательно было и то, что, в противовес отличной первой стороне, сторона вторая заключала в себе 19 минут мутационного, кислотного джаза и гаражной попсы под названием "Revelation" ("Откровение"), которая в действительности таковым не являлась.



Love удалились в старый особняк Белы Лугоси, на Голливудские Холмы, и принялись там за работу над своим третьим альбомом "Forever Changes". Эта пластинка до сих пор входит в число тех, что были наиболее восторженно встречены критиками. Запоминающиеся мелодии (особенно "Alone Again Or" Брайана Маклина), дрожащий голос Ли и тщательно продуманные струнные аранжировки делают альбом таким искрящимся и красивым, что даже местами шизофреничные тексты не могут разрушить очарования. В начале 80-х этот альбом повлиял на целый ряд британских команд, включая Echo And The Bunnymen, The Teardrop Explodes и Monochrome Set. Но тогда, в 1968-м, "Forever Changes" даже не попал в чарты.



А в старом особняке Лугоси, меж тем, Love ставили свой собственный фильм ужасов. Среди миазмов кислоты, кокаина и героина Ли с Маклином время от времени становились синими, как трупы. А вот их гастрольный менеджер от такой жизни посинел навсегда. Выпустив еще один блестящий сингл "Your Mind And We Belong Together", группа распалась.



Осознав это, Ли собрал другую команду, заключил новый контракт с лейблом Blue Thumb и записал 27 песен. Когда Elektra напомнили ему, что он должен им еще один альбом, он предложил им выбрать любые десять треков. Так появился "Love Four Sail". Оставшиеся 17 вышли четыре месяца спустя как "Out Here" на Blue Thumb. Гений Ли не исчез, но его заслонил отвратительный саунд-продюс. И, несмотря на то что музыканты у него были неплохие, сплоченности меж ними уже не ощущалось. Чтобы записать свой следующий альбом, Ли приехал в Лондон. В "The Everlasting First" ему подыграл блестящий Джими Хендрикс, но остальной материал "False Start", выпущенного в 1970-м году, представлял из себя разнородную мешанину.



Столь же путаными были и последние 30 лет истории самого Артура Ли. В 1996-м году история эта достигла кульминации: Ли приговорили к тюремному заключению за пальбу из пистолета. Но, к счастью, не так давно его выпустили на свободу, и он уже успел сделать пару туров по Британии, где его очень тепло принимали.



Несмотря на то, что он очень неожиданно отошел от дел и что Love не принесли Elektra ни единого цента, этот лейбл все же должен быть благодарен Артуру Ли за то, что он порекомендовал им другую группу, вызвавшую переполох в клубах Сансет Стрипа в 1966-м году. Группа эта называлась The Doors.



Отчисленный студент, Джим Моррисон обитал на одной из крыш лос-анджелесского Венис-Бич, балуясь кислотой и пописывая стихи. Неожиданно он познакомился с Рэем Манзареком, который тогда раздумывал над тем, какую же карьеру ему выбрать - кинематографическую или музыкальную. Когда они написали "Moonlight Drive" на "кислотные" стихи Джима, проблема решилась сама собой. По рассказам Манзарека, когда они начали выступать в клубе "London Fog" на Стрип, они ежевечерне принимала ЛСД: "То было великое кислотное лето, и мы помногу импровизировали".



К тому времени, как они перебралио в "Whisky A Go Go", Моррисон целыми днями только и делал, что курил траву, вечерами пил пиво, догонялся уколами "спида" и, незадолго до выхода на сцену, принимал кислоту. А потом, на сцене, он частенько размахивал пузырьками с нитратом амила пол носом у зрителей и музыкантов. Б таком режиме были созданы песни для пары первых альбомов The Doors. Впоследствии Моррисон сказал, что "лучшие наши музыкальные трипы частенько происходили в клубах".



Однажды вечером Моррисон не смог добраться до "Whisky". В конце концов музыканты разыскали его в близлежащем мотеле. Он бессвязно бормотал одно и то же: "Десять тысяч микрограмм". Парни поняли, что он имеет в виду свою сегодняшнюю дозу кислоты, которая была раз в двадцать больше обычной.



Они привезли Джима в клуб, но выступление не ладилось. Что ж, неудивительно. Когда они играли "The End", Джим почти отключился, но вдруг вскочил и выдал драматический финал: "Отец!/Да, сын?/Я хочу тебя убить./Мама, я хочу тебя... трахнуть!" Из клуба их за это выгнали, но благодаря этим строчками их первый альбом обрел незабываемый кульминационный момент - даже несмотря на то, что последние два слова пришлось убрать.



Остальное, как говорится, - легенда. Кстати, немаловажно, что The Doors были едва ли не единственной лос-анджелесской группой, покорившей Сан-Франциско.



Что касается кислотных талантов и харизмы, достойным соперником Джима Моррисона и Артура Ли был Скай Сэксон (настоящее имя - Ричард Марш), в чьих жилах текла кровь апачей, а на удостоверении личности было приклеено изображение Иисуса. Порочное, но притягательное обаяние Саксона и его насмешливый, гнусавый голос были центром группы The Seeds, квартета а-ля Doors. Их одноименный дебют 1965-го года ныне считается классикой garage-рока и психоделии, а песня "Pushin' Too Hard" из этого альбома стала хитом и попала в Тор 40.



Столь же интригующими были треки вроде "Evil Hoodoo": пять минут плотной, заикающейся гитары и ритмичных клавишных, которых объединяло нечто большее, чем монотонный тамбурин Саксона. Во втором своем альбоме "A Web Of Sound" они пошли еще дальше, выдав еще один хит, "Mr Farmer", и растянув музыкальный трип "Up In Her Room" на 14 минут.



Их менеджер пытался представить их как калифорнийский ответ The Rolling Stones. Но Саксон выглядел и звучал так зловеще, что Джаггеру и не снилось, даже в 1967-м, в эпоху альбома "Future" с цветочками на обложке и песнями вроде "March Of The Flower Children" и "Flower Lady And Her Assistant".



Когда Саксон решил расстаться с независимым лейблом, на который тогда были подписаны The Seeds, он записал "A Full Spoon Of Greasy Blues", полагая, что лейбл откажется такое выпускать. Но вышло наоборот: компания выпустила этот альбом и погубила карьеру группы.



После выхода живого альбома, который кое-кому показался не очень-то живым, Скай Саксон распустил группу и переименовал себя в Ская Санлайта. (Кстати, достоверно известно, что Нейл Янг внимательно изучал все гитарные соло, сыгранные The Seeds).



Среди тех лос-анджелесских команд, которым было свойственно такое же, как и в Сан-Франциско, набожное почитание кислоты, были Spirit. В эту эклектичную банду входил совсем юный гитарист Рэнди Калифорния (это прозвище дал ему Джими Хендрикс, с которым они вместе играли в The Blue Flames) и его отчим, лысый, как коленка, ударник Эд Кэссиди, чья джазовая родословная восходила к Thelonius Monk и Art Pepper.



Тяжелые, затяжные гитарные наигрыши Рэнди были той связующей основой, которая объединяла широкомасштабный рок, фолк и кантри в их дебютном альбоме "Spirit" '68. Услышав "Taurus", четвертый трек этой пластинки, поклонники Led Zeppelin могут подумать, что их глючит, потому что открывающий рифф сверхъестественно напоминает "Stairway To Heaven". Что ж, Джимми Пейдж присутствовал на первом лондонском концерте Spirit и признает оказанное ими влияние (еще бы!).



Второй альбом Spirit, "The Family That Plays Together", получился даже лучше первого, и в "I Got A Line On You" есть очень даже неслабый рифф. Когда пришло время "Clear", поток песен истощился; казалось, музыканты устали, хотя в "Dark Eyed Woman" Рэнди выдал одно из самых великолепных гитарных соло. Но в "The Twelve Dreams Of Dr Sardonicus" снова ощущается творческий интерес: из запоминающихся фишек и мелодий складываются песни, тематика которых варьируется от экологии до порнографии. Свой студийный микшерский пульт музыканты прозвали Доктором Сардоникусом.



Альбом представляет собой замечательную смесь различных талантов Spirit. Но в действительности работалось им нелегко, причем конфликты возникали в основном на почве музыки. В 1971-м группа начала распадаться. Пытаясь уйти от реальности, Рэнди уехал в Англию, но в итоге все закончилось падением с лошади и нервным срывом.



Среди лос-анджелесских гаражных и психоделических групп большой популярностью пользовались The Stones, в немалой степени потому, что такие основополагающие их альбомы, как "Out Of Our Heads" и "Aftermath", были записаны в голливудских студиях RCA.



И поэтому, вероятно, The Electric Prunes решили, что поймали удачу, когда заключили контракт с Дэйвом Хассингером, звукоинженером двух упомянутых альбомов. А когда в 1967-м Prunes попали в чарты с двумя своими первыми синглами "Had Too Much То Dream (Last Night)" и "Get Me To The World On Time", будущее показалось им таким ослепительным, что они собрались уже обзавестись солнцезащитными очками. Но ни их одноименный дебютный альбом, ни последующий "Underground" особого коммерческого успеха не принесли. The Electric Prunes еще не успели этого понять, как превратились в бэк-группу многообещающего композитора и аранжировщика Дэвида Аксельрода с его "Mass In F Minor". Если бы они продержались еще пару лет, удача бы им все же улыбнулась: открывающий трек "Kyrie Eleison" прозвучал в фильме "Easy Rider" ("Беспечный Ездок"), в том эпизоде на кладбище, где герои отправляются в кислотный трип. Но увы, через два года The Electric Prunes были уже совсем другой группой.



Точно так же понадеялись на успех и The Standells, когда в 1966-м году их сингл "Dirty Water", основанный на стоунзовских риффах, сексуальной гитаре и еще более сексуальном вокале, попал в Тор 20. Но, несмотря на четыре альбома за два года, саундтрек к "психоделическому" фильму "Riot On Sunset Strip" ("Мятеж Hа Сансет Стрип") и то, что их сингл "Try It" был запрещен как "непристойный", особой популярности The Standells не завоевали.



Продюсировал их Эд Кобб, неперспективный антрепренер, ранее игравший в группе The Four Preps. Затем он попытал счастья с The Chocolate Watch Band, командой панков-наркоманов из Сан-Хосе, зацикленных на Stones. В 1967-м они выпустили альбом "No Way Out" с наркоманскими песнями вроде "Gossamer Wings" и "Dark Side Of The Mushroom". Их достаточно тяжелый луж обеспечил им культовый статус, но команду раздирали личные и профессиональные разногласия, поэтому Коббу частенько приходилось нанимать сессионных музыкантов



Но The Chocolate Watch Band, по крайней мере, удалось ненадолго выбраться из Сан-Хосе. А вот The Count Five не смогли выкинуть родные места, несмотря на то - в 1965-м году их песня "Psychotic Reacts", представлявшая собой нечто средней между Бо Диддли и The Yardbirds, попала в Тор Теn. Этот шедевр и сейчас не утратил своего блеска, но повторить свой подвиг музыканты смогли, и группа исчезла.



Еще одним продюсером, сочинителем и аранжировщиком был Гари Ашер, выросший по соседству с Брайаном Уилсоном из Beach Boys и был соавтором нескольких ранних хитов Beach Boys, включая "409". Он же и открыл Брайану глаза на серф и лихие песенки своим "In My Room". Потом Ашер стад продюсером в Columbia. Именно он работал с The Byrds над их "Younger Then Yesterday" и привел их к кантри-року.



Кроме того, он работал с Peanut Butter Conspiracy, которых пытался позиционировать как лос-анджелесский ответ Airplane, да так упрямо, что бар Спенсер Драйден ушел к ним из Аirplane. Альбомы у РВС - "...Is Spreading" и "The Great Conspiracy" - были классными, но ни один из синглов не удостоился большего нежели трансляция по радио.



Такая же история и у стороннего проекта Ашера - Sagittarius. "My World Fell Down", в исполнении Гленна Кэмпбелла и Брюса Джонстона из Beach Boys стал одним из самых грандиозных экспериментальных психоделических поп-синглов 67-го года, продемонстрировав восхитительные гармонии и аранжировки, смикшированные с саундэффектами, имитирующими бой быков. Но в целом альбом "Present Tense" был настолько жизнерадостным, что утонул в собственном сиропе.



Совсем в ином сиропе утонул юношеский приятель и соавтор Ашера Брайан Уилсон. И даже тот факт, что он записал один из самых великолепных альбомов, служил слабым утешением.



Брайан начал отдаляться от остальных The Beach Boys еще до того, как перенес нервный срыв во время полета в Хьюстон в декабре 64-го. Он не был рожден для суровых тягот путешествий и все чаще уединялся у себя в доме вместе со своей шестнадцатилетней женой и инструментами.



В начале 65-го, вернувшись из своего первого кислотного трипа, он написал "California Girls". И хотя по мере надобности он продолжал штамповать попсовые хиты, в голове его играла совсем другая музыка. Как-то раз, пока The Beach Boys ездили без него в турне, у него родилась идея альбома "Pet Sounds". Услышав демо, которое они им приготовил, остальные участники отнюдь не пришли в восторг. Майк Лав назвал эту музыку "музыкой эго". В результате группа не принимала участия в записи этого альбома, и Брайану пришлось накладывать старые записи их голосов.



Записывающая компания не настолько доверяла Брайану, поэтому сперва решила выпустить "Greatest Hits". Изменить свое мнение ее заставил трек, над которым Брайан начал работать, завершая "Pet Sounds". "Good Vibrations" длился 3 минуты 35 секунд, он записывался в ходе 20 сессий на четырех студиях в течение шести месяцев, и на запись его ушло 90 часов пленки. Но то впечатление, которое он произвел на поп-мир, стоило каждой потраченной секунды.



"Pet Sounds", помимо прочего, сравнивали с "Филом Спектором под кислотой". Конечно, многие музыканты слеплены из одного теста. Но все же Брайан может утешаться тем, что на самом деле никакой кислоты там не было. Услышав "Pet Sounds", The Beatles в ответ написали "Here There And Everywhere". К тому времени как Брайан начал работать над своим следующим проектом, "недоношенным" альбомом "Smile", кислоту сменили таблетки непальских монахов и баллончики из-под взбитых сливок - конечно же, когда сливки уже были съедены, иначе какой смысл?



Но, если говорить о коммерческом успехе, ни одна из лос-анджелесских групп не смогла догнать Iron Butterfly, которые приехали на Голливудские Холмы из Сан-Диего и хорошенько их встряхнули, записав там свой второй альбом (1968). Первая их пластинка называлась "Heavy" - слишком уж тяжелой она оказалась для большинства участников: из-за своих весомых устремлений клавишнику Дугу Инглу в конце концов пришлось набирать новый состав.



Рифф заглавного трека "In-A-Gadda-Da-Vida" был лучшим риффом, сыгранным калифорнийскими "гаражниками", и они разрабатывали его целых 17 минут и 5 секунд, которые включали в себя и самое танцевальное в мире соло ударных.



За год альбом разошелся более чем четырехмиллионным тиражом. Большую часть этого самого года группа провела в турне вместе с The Doors и Jefferson Airplane. Пластинка продержалась в первой десятке хитпарада аж 81 неделю, и даже год спустя все еще входила в сотню самых популярных.



А что же Iron Butterfly? Их нельзя назвать группой одного хита - три других их альбома тоже попали в Тор 20. Но многие ли из тех, кто купил тогда эти пластинки, вспомнят, как они назывались? Распались Butterfly в 1971-м, измученные, обессиленные. И - нет, никаких денег они не заработали.



Мы не можем закончить рассказ о Лос-Анджелесе, не упомянув Фрэнка Заппу и его друга детских и студенческих лет, Капитана Бифхарта - двух самых знаменитых сумасбродов этого города. Заппа был решительно против наркотиков, и в таких своих альбомах, как "Freak Out", "Absolutely Free" и "Lumpy Gravy", записанных с The Mothers Of Invention, он бросает вызов хиппи и в качестве альтернативы предлагает им свою собственную авангардную музыку. Тот факт, что большая часть хиппи шутки не поняла, позволил ему разыгрывать их снова и снова. А некоторые и по сей день понять не могут.



Капитан Бифхарт относился к наркотикам не столь однозначно. Несомненно, он был натурой артистичной, поэтому считал их дозволенными. ЛСД он описывал как "крайне разрекламированный аспирин" и называл его "Диснейлэндом для взрослых". Он находил своеобразное удовольствие в нарушении рок-н-ролльных условностей и приходил в ярость, когда сотрудники рекорд-лейбла пытались переиначить его странные ритмы и малопонятные гармонии, чтобы придать им привлекательность.



Его первый альбом "Safe As Milk" по звучанию напоминал Хаулин Вулфа, если бы тот принимал ЛСД, поскольку голос Капитана постоянно изменялся с пронзительного сопрано на низкий рев, а его команда (включая 16-летнего Рая Кудера) тем временем играла блюзовый грандж. Но за грубым, едва ли не устрашающим фасадом крылось много изысканных фишек, которые давали понять, что перед вами не обычный панк. Благодаря Джону Пилу в Британии альбом стал более популярным, чем в Америке. Однако, для Капитана тогда все еще только начиналось.



Тому, что 90 процентов американского acid-рока - родом из Калифорнии, есть много причин, и большинство из них связаны с климатом. Этот солнечный штат очень хорошо подходил для творческих трипов, гораздо больше, чем клаустрофобные нью-йоркские небоскребы и изменчивая погода Западного Побережья.



Но и оно не осталось в стороне. Было что-то волнующее в той массе художников, актеров и хиппарей, что обитали на знаменитой Фабрике Энди Уорхола в середине 60-х. Равно как и в группе, которую он собрал для своих шоу под названием "Роковая Пластиковая Взрывчатка" (Exploding Plastic Inevitable), этаком аналоге Кислотных Тестов Кена Кизи. Музыка Velvet Underground имела больше общего с паранойей бэд-трипов, нежели с дорогой открытий, которую воспевал Тимоти Лири. Да и ингридиентов теперь в рецепте прибавилось: дебютный альбом Velvets явственно демонстрировал присутствие опиатов. Точно так же и Боба Дилана трудно классифицировать как acid-рок, хотя опыты с ЛСД сыграли немаловажную роль в его превращении из певца протеста в самобытного музыканта. Знатоки до сих пор ведут споры о том, когда же произошло сие превращение. Многие ставят на "Mr Tambourine Man", хотя, если угодно, есть и целая диссертация на тему "Lay Down Your Weary Tune". Большинство сходятся на том, что альбомы "Highway 61" и "Blonde On Blonde" демонстрируют самый кислотный - и язвительный - его период. Если вы хотите получить о нем беглое впечатление, послушайте усовершенствованную версию "I Don't Believe You" из альбома "Albert Hall 1966" - Боб превратил фолк в галлюциногенный номер Бадди Холли.



Неудивительно, что многие нью-йоркские музыканты в погоне за своими кислотными мечтами переселились на Западное Побережье. The Byrds это сделали одними из первых, а за ними последовали The Mamas And The Papa.



Джон Филлипс создал The Mamas And The Papas на фолк-сцене Гринвич-Виллиджа - вместе со своим приятелем Денни Догерти, своей женой Мишель (которая втайне питала страсть к Денни) и дородной Мамой Касс (которая тоже питала к Денни страсть). Впервые они попробовали кислоту все вместе, и во время трипа Денни заставил Джона слушать "With The Beatles", в наушниках и лежа на полу. После чего он склонился над Джоном и медленно и внятно произнес: "Отныне никакого фолка. Фолк мертв. Ты понял?"



Через месяц Филлипс написал 30 новых песен. Пользуясь доверием, которое вызывала их прежняя ипостась, они привлекли еще несколько приятелей-музыкантов и пятилетнюю дочь Джона от первого брака, набили рюкзак от Гуччи кислотой и отправились на Вирджинские Острова. Там они сотворили The Mamas And The Papas Greatest Hits - в перерывах между кислотными трипами, романтическими мыльными операми и акциями вандализма, увековечив все свои деяния в песне. Время от времени они даже вспоминали о том, что нужно присматривать за маленькой Лаурой Филлипс.



Потом они вернулись в Нью-Йорк, задержавшись там только для того, чтобы выгрузить Лауру и набить пресловутый рюкзак от Гуччи, и отправились в Калифорнию. Всю дорогу они не выключали дворники, потому что те рисовали на стеклах чудесные радуги. К тому времени как они подыскали себе контракт в Лос-Анджелесе, Мишель и Денни уже не в силах были сопротивляться своему чувству, к великому неудовольствию Джона и Мамы Касс.



Но и в студии, и на сцене, царила безупречная гармония. Пока Мишель не порвала с Денни и не сошлась с Джином Кларком из The Byrds. Когда ее выгнали из группы, она взъярилась. Но через несколько месяцев вернулась к Джону, и они снова зажили своей наркоманской жизнью. Джон был так счастлив, что даже написал песню, посвященную бой-френду своей первой жены, Скотту Макензи, которая называлась "San Francisco (Be Sure To Wear Flowers In Your Hair)". The Mamas And The Papas были движущей силой фестиваля в Монтерее (1967) и распались только через год, когда Джон и Мишель снова расстались. На этот раз Джона ждали десять лет наркотического ада.



Среди тех, кому не удалось перебраться из Нью-Йорка на Запад, были Lovin' Spoonful. Они убедили себя, что солнцем можно любоваться и сквозь грязные окна квартиры в Гринвич-Виллидже. Вокалист Джон Себастиан и гитарист Зал Йонавски играли вместе с Мамой Касс и Денни в группе Mugwumps. Spoonful успели записать ряд хитов ("Do You Believe In Magic", "You Didn't Have To Be So Nice", "Daydream" и "Did You Ever Have To Make Up Your Mind"), пока в 1966-м не арестовали Зала и басиста Стива Буна - за хранение марихуаны, и тогда они, якобы, в отместку заложили своего дилера.



Гнев аморального меньшинства было куда сильнее возмущения высоконравственного большинства, но, тем не менее, какое-то время хиты Spoonful еще появлялись на свет - "Summer In the City", "Rain On The Roof" и "Nashville Cats". Потом Зала уволили. А без него The Lovin' Spoonful не продержались и года.



Ближе всего к званию самой кислотной группы города Нью-Йорка подошли The Left Banke. Команду эту создал воспитанник классической школы, на редкость одаренный Майкл Браун, написавший "Walk Away Renee", когда ему было шестнадцать. С этим-то хитом The Left Banke и пробились в американский Тор 5 (1966). По слухам, партию бэк-вокала в этом треке исполнял юный Стивен Тайлер.



Записав альбом, в котором были и неплохие песни, и запоминающийся вокал, Браун решил, что хочет попробовать "стать Брайаном Уилсоном", и уединился в студии. Его поведение становилось непредсказуемым. Теперь он повсюду таскал с собой коричневый бумажный пакет, а когда однажды его спросили, что там, он с воплями выбежал из студии. Вернулся он через два дня, свое отсутствие объяснил тем, что был похищен монголами, которые имплантировали ему в голову транзистор. Как бы то ни было, его новый студийный эксперимент не породил второго "Pet Sounds". Однако теперь уже две группы стали оспаривать право на название, но не прошло и года, как спорить им стало не о чем.



Зато Нью-Йорк произвел на свет величайшие кислотно-металлические кавер-группы. Vanilla Fudge, квартет из Лонг-Айлэнда, с удовольствием расчленял классические песни и потом играл их вполовину медленнее и вдвое мощнее. Органист Марк Штейн и гитарист Вине Мартелл нагружали усилитель по полной, опираясь на крепкий тыл в лице басиста Тима Богерта и ударника Кармина Эпписа.



Их одноименный дебют демонстрировал разгул буйных арпеджио, чрезмерных крещендо, звучного вокала, закрученных ритмов и драматических кульминаций, по мере того как они продирались сквозь битловские "Ticket To Ride" и "Eleanor Rigby", "Bang Bang" Шер и свой главный номер, восьмиминутный кавер на "You Keep Me Hanging On" The Supremes, в котором Марк Штейн кричит "And there ain't nothing I can do about it (И я ничего не могу с этим поделать)" так, как будто у него случился нервный срыв. Отредактированная версия кавера на "You Keep Me Hanging On" летом 67-го даже крутилась возле Тор 20.



Такое грандиозное начало, несомненно, сулило катастрофический провал, и в 1968-м Vanilla Fudge его себе обеспечили, выпустив "The Beat Goes On" - полную историю музыки за 18 минут, дополненную голосами великих государственных деятелей 20-го столетия и, как и следовало ожидать, классикой Sonny And Cher. Справедливости ради стоит заметить, что Vanilla Fudge так никогда больше и не восстановились, хотя господа Богерт и Эппис впоследствии обрели доходные места у Джеффа Бека.



Традиции нью-йоркской контркультуры битников эпохи 50-х и ранних 60-х были подхвачены Эдом Сандерсом и The Fugs. Поэт и издатель "литературного журнала" "Fuck You" (и название-то какое литературное, правда?), Эд основал The Fugs в 1964-м, чтобы позабавить радикальных хиппи и разозлить всех прочих циничной сатирой, грубым юмором и непристойными словечками под аккомпанимент не особенно компетентных музыкантов.



Среди ранних песен были "Slum Goddess", "I Couldn't Get High", "Boobs A Lot", "Bull Tongue Clit" и "Coca Cola EJouche". Последние две таинственным образом исчезли с их "First Album" (1965) в ходе штамповки. Даже их авангардному лейблу не по душе был кое-какой материал из "The Fugs", поэтому группа избрала для своей сатиры менее возмутительные мишени вроде Вьетнама ("Kill For Peace"), поп-идолов ("Frenzy") и непосредственно ЛСД ("Skin Flower's").



Многие мейджор-лейблы не прочь были прибрать The Fugs к рукам. Вышло так, что повезло Reprise, и в качестве приза они заполучили психоделико-фолковый концептуальный альбом "Indian War Whoop". Они обрели даже больше Fugs, чем расчитывали, и даже "гуру" Аллеи Гинсберг поучаствовал в процессе, сыграв лучшее в мире соло на губной гармошке для альбома "Tenderness Junction", куда вошла песня "Exorcising The Evil Spirits From The Pentagon October 21 1967" с известным припевом "Out, demons out".



С появлением в группе хороших музыкантов возникли и проблемы, поскольку они стали спорить о стиле, который волновал их больше, чем содержание. Несмотря на свое грандиозное название, "It Crawled Into My Hand, Honest" потерпел фиаско, так как саунд-продюс нейтрализовал его анархическую позицию. Зато, по крайней мере, концертник "Golden Filth" своему названию соответствовал.



И еще одним из главных кислотных штатов Америки в конце 60-х был Техас. Как оказалось, большую часть кислоты там потребляли 13th Floor Elevators. По правде говоря, они были первой группой, которая стала рекламировать себя как "психоделическую" (на несколько недель обогнав в этом The Grateful Dead).



Студент факультета философии из Остина Томми Холл основал 13th Floor Elevators в конце 65-го. Их визитной карточкой стал гулкий саунд - чтобы получить эхо, Томми использовал кувшин, напротив которого устанавливал свой микрофон. Он уже набрал себе состав, когда повстречал Роки Эриксона из местной группы The Spades. Как и Томми, Роки твердо верил, что галлюциногены -это ключ к познанию вселенной, и посему меж ними сразу же установилось полное взаимопонимание. Кроме того, в запасе у Роки была классическая "гаражная" песня "You're Gonna Miss Me", ставшая их первым синглом и лучшим претендентом на роль хита. Демонический оттенок высокого, завывающего вокала Роки сделал ее драйвовой еще до того, как он вставил в середине безумное соло на губной гармошке. Группа не делала никакого секрета из того, что творит и играет под кислотой, и их репутация стремительно росла, по мере того как их маниакальные шоу с пульсирующими ритмами сходили на нет, выливаясь во флэш-бэки.



Они жили в соответствии с тем, что проповедовали в своем первом и лучшем альбоме "The Psychedelic Sound Of The 13th Floor Elevators", в котором песни говорили сами за себя: "Kingdom Of Heaven", "Reverberation" и "Roller Coaster" (некоторые утвреждают, что Pink Floyd передрали эту вещь в "Set The Controls For The Heart Of The Sun"), а также "Fire Engine", в которой описывается фантастический трип под вой сирен. Многие считают, что "The Psychedelic Sound Of The 13th Floor Elevators" - самый чистокровный кислотный альбом в истории acid-рока.



Слух о популярности 13th Floor Elevators дошли и до законодательных властей Техаса - не сказать, чтобы самого либерального американского штата - и, едва только вышел альбом, всю группу арестовали, когда полиция обыскала квартиру Холла и нашла там марихуану. Суда им удалось избежать, но и ареста было достаточно, чтобы взволновать ритм-секцию, которая покинула группу.



Их второй альбом "Easter Everywhere", выпущенный осенью 67-го, вполне мог соперничать с первым, хотя саунд-продюс и сгладил самые острые углы. Экзотическое поведение Роки теперь стало поводом для беспокойства. Что еще хуже - его снова арестовали, найдя у него "косяк". На этот раз его адвокат решил отмазать его "по причине невменяемости". К несчастью, суд согласился с адвокатом, и Роки поместили в психбольницу, где ему прописали электрошоковую терапию и большие дозы торазина (транквилизатор - прим. перев.) и других психоактивных наркотиков. В каком бы состоянии его туда ни упрятали, через три года, когда он оттуда вышел, ему было гораздо хуже. И когда гитариста Стэйси Сатерлэнда вскоре тоже арестовали, он решил не разыгрывать из себя сумасшедшего и отправился прямиком в тюрьму.



К тому времени Elevators уже распались, но это не помешало записывающей компании выпустить еще пару альбомов. "Live" представлял собой охапку студийных треков (многие из которых уже издавались), поверх которых наложили шум аудитории. На альбом "Bull Of The Woods" когда-то махнули рукой, и он лежал, забытый и заброшенный; теперь же его тоже пустили в дело, хотя Роки исполнял там далеко не все песни. То же самое можно сказать и обо всей его дальнейшей карьере.



Возможности психоделической сцены Техаса ограничивала местная "деревенская" культура, и многие другие группы держались лишь на том, что регулярно ездили на Западное Побережье (где The 13th Floor Elevators были в большом почете). Некоторые из них даже путали с калифорнийскими командами. Иные сами себе все портили, как, например, барочные металлисты Fever Tree, выпустившие несерьезный хит "San Francisco Girls". Их дебютная пластинка "Fever Tree" представляла собой блестящую смесь ярких мелодий, витиеватого рока и психоделично-го металла. Но потом они сбились с пути.



The Moving Sidewalks оставались дома, распространяя по всему Техасу свои местные хиты вроде "99th Floor" и "Need Me" с наркоманскими текстами и гитарой в стиле Хен-дрикса. Они записали всего один альбом, "Flash", но после того как они распались, гитарист Билли Гиббоне продолжил изменять лицо техасского рока в Z Z Тор.



Еще одной техасской командой, родственной измученной душе Роки Эриксона, были Red Crayola, пионеры ими же придуманного хаотического стиля, не обращавшие внимания на такие "строгие" условности, как мелодия или размер. Роки даже принял участие в записи их дебютного альбома "The Parable Of Arable Land" '67. Многие выступления Red Crayola заканчивались досрочно по просьбе аудитории. В калифорнийском колледже Berkeley им даже заплатили десять долларов, чтобы они прекратили концерт.



Излишне говорить, что, когда основатель Майо Томпсон возродил эту группу десять лет спустя, его прозвали фантазером. Но теперь это были уже отнюдь не acid-рокеры в розовых очках. (А сейчас разрежьте марку пополам - половину себе, половину товарищу).



Если у вас есть 50 долларов на то, чтобы стать экспертом, то советуем вам приобрести...



The Grateful Dead



'Live Dead' (Warner Brothers)



Характерный шедевр 1969-го года от одной из самых главных acid-рок-групп. Им не сразу удалось зафиксировать свою магию в записи, но "Live Dead" уводит слушателя в затяжной трип по их психоделической вселенной.



Начинается альбом с монументальной 23-минутной "Dark Star", и в течение последующего часа вы путешествуете по расширяющемуся универсуму под предводительством самого Капитана Трипа - Джерри Гарсиа.



Jefferson Airplane



'Surrealistic Pillow' (RCA)



Если Grateful Dead были музыкой acid-рока, то Jefferson Airplane -его рупором. "Surrealistic Pillow" был саундтреком в сан-францис-скому "лету любви" и включал в себя такие блестящие гимны, как "Somebody To Love", "3/5th Of A Mile In 10 Seconds" и "White Rabbit", для которых характерны были отчетливые, высокие голоса Грэйс Слик и Марти Бэйлина и пропитанная кислотой смесь рока, фолка и блюза.



Love



'Forever Changes' (Elektra)



В противоположность Сан-Франциско с его любовью и миром, творчество Love представляло собой искаженное отражение голливудского Вавилона, в коем они обитали. Их альбом "Forever Changes" - хрупкий, но блестящий поток совершенных, незабываемых песен с грамотными поэтическими текстами и вдохновенными аранжировками, чью красоту подчеркивают яростные взрывы гитары.



The Byrds



'Younger Than Yesterday' (Columbia)



Психоделическиетрипы The Byrds -живого, нестабильного сообщества талантов - увенчались превосходным "Younger Than Yesterday", куда вошли сардоническая "So You Wanna Be A Rock 'N' Roll Star" Роджера Макгуинна и Криса Хиллмэна, чудесные "Renaissance Fair" и "Everybody's Been Burned" Дэйва Кросби плюс замечательный кавер на дилановскую "My Back Pages".



Beneath The Diamond Sky -



Haight-Ashbury 1965-1970 Barney Hoskins (Bloomsbury Publishing)



Эта книга описывает рождение и гибель хипповской мечты Сан-Франциско. Район Хайт-Эшбери был эпицентром калифорнийской контркультуры и психоделической сцены. "Beneath The Diamond Sky" - это трогательный, хотя и слегка приукрашенный, рассказ об этом месте, о людях и об эпохе, начиная с головокружительного взлета acid-рока и заканчивая его ужасной капитуляцией на фестивале в Алтамонте.



Астронавигатор acid-рока: Хью Филдер

Classic Rock